Собрание сочинений в десяти томах. Том 3 - Страница 215

215

Эта часть главы «Что было в вазочке на стенных часах» в первоначальном виде отличалась более развернутым текстом. Атмосфера таинственности, загадочности (непонятные совпадения сна Никиты с явью, сходство Лили и дамы со старинного портрета и т. п.) выступала в ней особенно резко.

Ниже приводится текст второй половины главы «Что было в вазочке на стенных часах» таким, каким он был в журнале «Зеленая палочка», № 5–6 за 1920 год:

«Дубовые половинки дверей в соседнюю темную комнату оказались приоткрытыми.

– Часы там? – спросила Лиля.

– Еще дальше, в третьей комнате.

– Вы не бойтесь, Никита.

– Какая чепуха? Я в какую угодно темную комнату пойду.

Никита потянул половинку дверей, она неожиданно заскрипела, и жалобный скрип глухо раздался в пустых комнатах. Лиля схватила Никиту за руку. Фонарик задрожал, и красные отсветы его полетели по белым стенам.

Дети все-таки решились и вошли в дверь. Здесь сквозь два полукруглых окна лился лунный свет и голубоватыми квадратами лежал на паркете. У стены стояли рядом на кривых ножках полосатые кресла, в углу – раскорякой, низкий, глубокий диван. У Никиты закружилась голова, – точно такою он уже видел однажды эту комнату.

– Смотрите, вот они, – прошептал он, указывая на висящие рядышком на стене два портрета старичка и старушки. Но странно, что портреты казались совсем небольшими, потрескавшимися и темными. Только видны были хорошо у них глаза.

Дети на цыпочках перебежали по лунным отсветам комнату и у резной низкой дверцы обернулись. Так и есть, портреты, два темных пятна, пристально глядели на них. Никита поскорее толкнул резную дверь, и она раскрылась без шума. Кабинет (был залит ярким лунным светом). Поблескивала медь на шкафах, отсвечивали стекла, кое-где мерцало золото на книжных переплетах, и в большом футляре часов блестел круг маятника.

Дети вошли. На них с изразцов камина глядела, улыбаясь, дама в черной амазонке, на лицо ее падал лунный свет. Никита вгляделся, обернулся к Лиле и только сейчас понял, что у дамы в амазонке и у Лили одно и то же лицо. И немудрено – дама приходилась двоюродной прабабкой девочке.

Вдруг Лиля громко вскрикнула, выпростав из-под платка руку, протянула ее кверху:

– Вазочка, вазочка!

Действительно, на верху часового футляра, отделанного бронзой, стояла бронзовая вазочка с львиной головой и виноградными листьями на ручках.

Никита никогда почему-то не замечал ее, но сейчас узнал – это была именно та самая вазочка, которую он видел во сне. Никита подставил к часам стул, вскочил на него и в ту же минуту увидел на книжном шкафу два горящих лиловым огнем глаза. У Никиты пополз мороз по спине. Глаза мигнули, двинулись, и со шкафа свесилась голова. Она разинула рот и слабо мяукнула. Это был кот Василий Васильевич, ловивший каждую ночь мышей в библиотеке.

– Вась, Вась, – заискивающим голосом позвал Никита. Кот мягко спрыгнул на пол и начал тереться головой о спинку стула и мурлыкать.

– Никита, да что же вы, умереть можно с вами! – крикнула, даже ногой топнула Лиля. Никита приподнялся на цыпочки, запустил пальцы в вазочку и на дне ее ощупал что-то твердое. Никита зажал это в кулак и спрыгнул со стула. Кот отскочил, фыркнул, поднял шерсть.

– Бежим, нашел, скорее, – крикнул Никита. И дети пустились что было силы бежать через комнаты. За ними, беззвучно по лунным квадратам, скакал Василий Васильевич, опустив хвост.

Дети выбежали в прихожую, сели на сундук, на волчий мех и, запыхавшись и дыша, глядели друг на друга. У Лили горели щеки

– Ну, – сказала она.

Никита разжал пыльные пальцы. На ладони его засветилось синим камушком золотое, тоненькое колечко. Лиля молча всплеснула руками.

– Какое колечко! Слушайте, это наверное волшебное колечко. Что же мы с ним будем делать?

Никита взял ее руку и надел колечко на палец. Лиля слабым голоском сказала было: «Нет, почему же мне, оно так же и ваше». Но когда колечко было надето, она обхватила Никиту руками за шею и поцеловала.

– Никита, вы лучше всех на свете.

– Лиля, вот что, – проговорил Никита, собрав все присутствие духа, – я вам посвятил одни стихи, про лес. – Он вытащил из кармана бумажку со стихами и подал Лиле. Стихи были прочитаны ею, потом им, вслух. Лиля с глубоким уважением и восторгом глядела на Никиту. Он сказал, что завтра же начнет писать целую книгу стихов и посвятит ее Лиле.

Матушка, увидав за ужином колечко и выслушав, как оно было найдено, изумилась:

– Да, колечко очень старинное, оно пролежало там в часах много десятков лет. А вы знаете, Анна Аполлосовна, кому, я думаю, оно могло принадлежать? Уверена, что это колечко той женщины, из-за которой сошел с ума прадедушка Африкан Африканович. Ну, конечно, вот и год нацарапан.

Лиля и Никита переглянулись.

Святочные, дни пролетели как птицы. Дети катались с гор, гадали, ездили ряжеными на деревню и рождество кончилось. Лиля и Виктор уехали. И Аркадий Иванович, разбудив однажды Никиту, сказал строговато: «Вставай, разбойник, через полчаса я тебя жду в классной комнате».

Последняя глава повести – «Отъезд» подверглась при переизданиях «Детства Никиты» значительной правке, главным образом стилистической.

После слов «Через неделю Никита выдержал вступительный экзамен и поступил во второй класс» стояла еще такая заключительная фраза, завершавшая всю повесть: «Этим событием кончается его детство».

Печатается по тексту сборника А. Толстого «Повести и рассказы (1910–1943)», «Советский писатель», М. 1944.

9

Необыкновенное приключение Никиты Рощина

Впервые вышла отдельной книгой в изд-ве «Север», Париж, 1921 (библиотека журнала «Зеленая палочка»). Журнальных публикаций повести не обнаружено. Перепечатывалась в собраниях сочинений автора: в изд-ве Гржебина, 1923; изд-ве Ладыжникова, Берлин, 1924; изд-ве «Недра», М. 1929; изд-ве «Художественная литература», Л. 1935.

215